Главная и единственная асфальтированная улица деревни представляет собой сплошь торговые палатки, изредка перемежаемые мини-супермаркетами, туристическими агентствами, обменниками и интернет-кафе (интернет, кстати, под стать всему остальному, тут весьма медленный).
Хиппи-культура здесь до сих пор жива и органично переплетается с индусской: я покупаю штаны-шаровары, шлепки, которые удобно снимать при входе в учреждения (так тут принято), фенечки на запястья, браслет на ногу, сумочку с вышитым листом марихуаны – и теперь чувствую себя вполне органично. Мне еще не хватает дредов и пары татуировок – это предлагается здесь же, в «салонах», но я не решаюсь.
В воздухе разливаются запахи горящих ароматных палочек и звуки популярных в этом сезоне мантр или просто эстрадных хитов. Если торговцы узнают во мне русскую, зазывают своим «пасматри», если нет – кричат просто «мадам». Отовсюду слышатся призывы «такси». Но самый популярный транспорт здесь – скутеры. Их можно арендовать под залог паспорта за 140 рублей в день. Прав не надо, управлять легко.

День четвертый

 

Вечером я беру такси и еду на Night market в соседнюю деревню. Жду большой тусовки, живых выступлений, танцев...
На входе проверяют мою «марихуанную» сумочку. А я уже чувствую подвох: рынок подозрительно напоминает Лужники 90-х, только света больше. Первым делом замечаю своих самолетных попутчиков. Прорываюсь в противоположном от них направлении. Натыкаюсь на фастфуд: туристы жадно поглощают пиццу с бумажных тарелочек. Иду туда, откуда слышится музыка. Залезаю на стол, пытаясь не поскользнуться на пролитом пиве. Вижу подиум, по которому ходят странные модели: европейской наружности, но явно пожилого для модельного бизнеса возраста, они нарочито виляют бедрами и растягивают шаг. Определяю фэшн-шоу как дряблое и направляюсь к выходу.
Какой-то англичанин интересуется моими впечатлениями от «найт-маркета». Даю антирекламу и бегу в шек – снимать стресс. Заказываю местный ром Old Monk и пепси 0,33 – в тех самых стеклянных бутылочках. А ведь ром действительно вкуснее именно с пепси, а не с кока-колой. На закуску беру «чиз-гарлик-нан» – тонкая лепешка с сырно-чесночной прослойкой, посыпанная кунжутом. Делюсь им с местными собачками. Сердце мое успокаивается, и я вновь созерцаю.
Ночная жизнь здесь практически отсутствует. Полиция, стараясь прекратить распространение наркотиков, запрещает все живые выступления и массовые мероприятия. Народ собирается стихийно. Ночью на пляже можно увидеть «файер-шоу». В шеках играет музыка, показывают футбол и кино: берут, например, DVD «все фильмы с Брэдом Питтом», и посетители голосуют, какой из них смотреть. Демократия! Изредка случаются концерты, приезжала как-то местная поп-звезда (мужчина), но я не пошла – в памяти слишком живы воспоминания: «Джимми-Джимми, ача-ача».

День пятый

Утром в шеке может не оказаться свободного столика, и тогда я сажусь за один общий. Совместный завтрак – это хороший повод познакомиться и поболтать. Я встречаю Марту из Германии, она рассказывает мне свою историю, и мы подкармливаем местных кошек. Если здесь заказать курицу, одна из кошек сядет справа, вторая слева, а третья – на столе перед тобой, и вместе они устроят дружный хор. Но прогонять их не надо – просто нужно поделиться.
После обеда я иду по одному из многочисленных объявлений на занятия йогой. Ученики тут разных национальностей, возраста и комплекции. Занятия проходят на крыше, под нами – протертые коврики, над нами – навес из пальмовых листьев, сквозь них видно небо.